Трехлетний или четырехлетний ребенок не

Я уверен, что папа в этот период жизни ребенка призван сыграть «главную роль своей жизни». Это тем более важно, если при рождении первенца были трудности с определением статуса отца — тут-то и предоставляется второй шанс. Пусть новорожден­ным занимается мать, а папа будет играть со стар­шим. Конечно, как полагается доброму исполнителю желаний, он может время от времени меняться с ма­мой ролями. Родители должны понять, что и стар­шему и младшему ребенку будет лучше, сумей они «пользоваться» родительской любовью каждый в от­дельности.

Она хотела братика, он — сестричку

Я не устаю повторять родителям: считать, что их желание иметь второго ребенка может основываться на просьбе первенца, ошибочно. Любые родители должны отказаться от этой мысли, она разрушительна для семейной пары и создает между родителями и ребенком порочные отношения. И действительно, Психологическое... МоеСлово.ру

мать не должна говорить, что родила второго ребен­ка по просьбе ее трехлетнего или четырехлетнего сына. Поскольку мальчик находится в самом разга­ре эдипова периода, важного этапа в строительстве его сексуальной идентичности, то он обязательно начнет влюбленно смотреть на свою мать и будет доволен, что удалил подобным образом отца из сфе­ры семейных отношений. Лучшего алиби ему и не надо: он так мечтает жениться на своей маме и про­сто не может это выразить словами. А ведь табу на кровосмешение должно оставаться при любых об­стоятельствах, это основа нашего общества.

Вопреки всему единственный ребенок в семье может утверждать, что «хочет братика» или вопро­шать «когда у меня будет сестричка?». Слова эти сле­дует интерпретировать как своеобразное заклинание. Чтобы в этом убедиться, достаточно изучить реак­цию старших детей, когда их приглашают на УЗИ или когда они впервые видят новорожденного. Го­ворят они то, чего ждут от них родители. Дети любят родителей и поэтому произносят слова, которые те хотели бы слышать, да и ведут себя соответственно: они хотят братика или сестричку, раз папа и мама сказали, что будет еще один ребенок. Все очень связ­но. Трехлетний или четырехлетний ребенок не мо­жет даже представить себе, что можно сознательно расстроить родителей.